 Название: Ничего не изменить
Автор: AKBO
Бета: Миранда
Жанр: POV, Angst
Рейтинг: PG
Герои: Джейн, Алек/Ренесми
Дисклаймер: Стефани Майер
Размер: Мини
Статус: закончен
Саммари: Даже повелительнице боли бывает больно. Особенно если все произошло и ничего нельзя изменить.
Предупреждение: смерть героя
От автора: Если будет что-то непонятное, буду рада ответить.
Очередная казнь. Легкий кивок Повелителя, и я, улыбаясь, смотрю в глаза правонарушителя. Там я вижу лишь страх и ужас, но он находит в себе силы улыбнуться. Мне улыбнуться. Видно, как и многие, обманывается моей внешностью. Отлично, тем приятнее будет стереть эту гримасу с его лица. Меня раздражает его улыбка, хотя, конечно, она не идет ни в какое сравнение с моей. Но, тем не менее, он улыбается, правда не долго.
Чужая боль. Для меня она высшее наслаждение. Меня погружает в экстаз осознание того, что я причина этой боли. Мне нравится наблюдать за искаженной мукой жертвы и понимать, что я единственная, кто хоть что-то решает. Мое решение, мое право. Поэтому казнь – одно из моих любимых развлечений. В прошлом.
Сейчас с ненавистью смотря на вампира, я вижу не его. Я вижу Каллена. И гнев накатывает волной. Как же я ненавижу, всех их ненавижу! На этот раз порция боли более сильная, более длительная. Только с краткими перерывами отдыха можно постичь всю силу боли. Уж я-то знаю, это моя работа, мое хобби – причинять боль.
Я вижу, как нарушитель корчится у моих ног. Эта боль не для него, это все для них. Будь моя воля, они бы страдали вечно. И в моих силах превратить их, или хотя бы его, вечность в ад. Но сеньор Аро не позволяет, говорит, они были правы. Ложь! Они были не в праве! Я бы сама убила их! У меня была возможность!
Крики жертвы стихают, но не потому, что я такая добрая. Отнюдь, просто он, бедняжка, сорвал связки. Не могу, да и не стараюсь, сдержать довольной ухмылки. Ему только кажется, что он сорвал связки. Крик, чудом вырвавшийся из его горла, подтверждение тому. Вот только я лишь шире улыбаюсь. Для меня эти звуки приятней музыки.
Что, Каллен, не нравится?! Я вижу его искаженную болью гримасу, я слышу его хрипы, я чувствую его безумие, я ощущаю его ужас, я упиваюсь его беспомощностью. Да, я отчасти сумасшедшая. Да, чужая боль мой наркотик. А Каллены мое наваждение. Это они, он виноват в произошедшем! Если бы не его глупая любовь к человеку!
Смотрю на жалкое существо на полу. Вампиры не могут получить болевой шок, потерять сознание, умереть от разрыва сердца, но сойти с ума нам под силу. А его я с ума сведу.
– Довольно, Джейн.
Ласковый голос Повелителя меня останавливает, не давая довести начатое дело до конца. Что? Довольно?! Я должна прекратить?! Ну, уж нет! Он заслужил это! Прищуриваюсь, не отводя взгляда от вампира.
– Джейн, я сказал, довольно.
На сей раз в голосе Повелителя можно уловить нотки раздражения. Вздрагиваю и отвожу глаза в сторону. Я больше не вижу Эдварда, (Каллен просто мое видение) теперь это обычный вампир, рискнувший нарушить закон. Окидываю его безразличным взглядом и отступаю на свое место. Мне опять показалось, это было лишь видение. Но как я хочу получить Эдварда в свою власть, свести его с ума и оставить живым в аду. Я лично устрою ему персональный ад.
Вот странность, всего лишь пару мгновений назад, я жила, я чувствовала, меня переполняли эмоции: ненависть, жестокость, месть, радость, ликование, наслаждение. А сейчас все пусто, безразлично. Я в полной апатии, и казнь мне уже не интересна. Я спокойно досматриваю представление. Такое я видела уже не в первый раз, даже не смотря на это, я точно знаю, что за чем следует.
Но сейчас мне это не интересно.
На какое-то время я выпадаю из реальности. Не видеть, не чувствовать. Наверно я чем-то сейчас напоминаю сеньора Маркуса. Только в отличие от него я веду себя почти нормально. Это моя игра, моя маска. Внешне я выгляжу как всегда, вот только ощущаю теперь все немного иначе. Неизменным осталось лишь желание боли. Всегда чужой и больше никогда своей. Глубоко вдыхаю, и легкие наполняются ароматом дыма. Дым...
Дым. Главный зал. Преступник казнен: убит и сожжен. Но все это очень далеко от меня, я вижу иное, я вновь там.
Лесная поляна. Погребальный костер – это не дань традиции, а гарантия его смерти. Я вижу их лица сквозь клубы дыма. Эдвард прижимает к себе напуганную девушку, она на грани истерики, по щекам текут следы, в глазах непонимание, страх, грусть, обреченность, боль. Она еще не поняла до конца, что произошло, не осознала всего происходящего. И все это из-за нее!
Ближе всех к костру стоит эмпат-блондин, на нем все еще есть запах. Я знаю, я уверена, что этот блондин сделал всю грязную работу. С ненавистью смотрю на него, но внутри все пусто, все выжжено дотла. Хочется кричать, уничтожить их всех. Но я молчу, за меня будут орать другие. Я всегда гордилась своим даром, но сейчас мне хотелось иметь нечто более разрушающее, настолько сильное, чтоб убить их всех сразу. На мгновение замираю, мне не требуется дышать, но ощущение, будто воздуха не хватает. И только, когда атмосферу леса разрезает очередной крик, все приходит в норму. Как тогда, когда нас приговорили к смерти за то, что мы иные.
Я не вижу ничего вокруг. Я не хочу видеть дым костра. Он будто режет глаза, что странно, ведь такого не бывает. Нет, это просто боль. Боль от потери. И вместе с ней дикое желание мести. Пусть за это мне заплатит весь мир, начиная с этих златоглазых. Я не хочу запоминать произошедшее. Плохо, что мы не спим. Я никогда уже не смогу проснуться из этого сна. Но хорошо, что мне никогда не будут сниться кошмары. Смотрю на блондина, щедро одаривая его болью, заставляя его страдать. Пусть всегда так. Пусть всегда другие, но не я.
Позже размышляя, почему они не напали на меня, я пришла к странному выводу. Впервые мгновения они не ожидали, что я могу чувствовать. А потом уже ничего не смогли сделать. Как бы не хотел эмпат напасть, но когда тебя прокручивают в мясорубке, сделать это нелегко. А Эдвард просто не рискнул оставить девчонку. Трус!
Но рассуждения были потом, а в тот момент мне хотелось их убить медленно и с чувством. Мне хотелось бы превратить этот костер и в их погребальный. И клянусь, я бы смогла, я бы это сделала. Если бы не Феликс с Деметрием и приказ сеньора Аро. Хотя, приказ меня бы не остановил, в отличие от Феликса и плотной повязки на глаза.
Моргаю, отгоняя воспоминания. «Они поступили правильно», эхом отдаются в голове Повелителя. Нет, Каллены виновны. Виновны и точка. Они должны заплатить. Бросаю недовольный взгляд на древнейшего и неторопливо покидаю зал. Хотя, кто бы знал, как мне хочется побыстрее очутиться у себя. * * * В Вольтере у меня нет друзей. И никогда не было. Мне никогда не требовался кто-то чужой рядом. Нет, я охотно общаюсь и с женами и со свитой – вампиру, как и человеку, временами требуется общение с себе подобными. Но выговориться, довериться кому-то из них глупо. Наш замок – то еще лукошко с интригами.
Останавливаюсь около двери в свою комнату, на мгновение замираю, оборачиваясь через плечо. Твои покои не так далеко, что помешает мне сейчас плюнуть на все и зайти к тебе? Страх. Я ведь помню интерьер твоих комнат. Если я постараюсь я вспомню все до мельчайших подробностей: окна, зашторенные только наполовину; стопки книг; карандашные наброски, честно говоря, паршивые, художник из тебя всегда был не очень; кровать – дань традиции – не расправленная, но помятая; коллекция забавных фигурок на столе – и что ты в них находил? Но картинка медленно плывет. Я как-то сунулась к тебе дня два назад, а может неделю: пустая, безликая комната, как и многие в замке, и ни одного напоминания о тебе, ни чертового наброска, ни идиотской фигурки! Нет, я хочу верить, что ты еще вернешься, даже если знаю, что это не так.
Решительно открываю дверь в свою комнату и направляюсь к окну, на ходу сбрасывая накидку на комод. Я не понимаю, как такое возможно. Они просто постарались вычеркнуть тебя из жизни клана. Думают, я не знаю, о чем говорят, когда меня нет рядом. Зло, не радостно усмехаюсь, при мне не смеют поднимать эту тему. Подхожу к креслу и, скидывая с него медвежонка – очень оригинальный подарок на двести пятнадцать лет! знай, братец, я на тебя тогда обиделась, – медленно сажусь, закрывая глаза.
Я до сих пор не понимаю, зачем тебе это было надо. Ну что было в этой дампирше такого, что тебя привлекло?! Запретный плод сладок, да? Резко поднимаюсь, в бешенстве оглядывая комнату. Мне хочется что-либо сломать, разрушить. Ну почему ты меня никогда не слушал?! Убить их мало!
Я не понимаю сеньора Аро, почему он допустил такое! Вспоминаю разговор с Повелителем, его слова, утешения. «Он предал нас. Его действия были недопустимы. Клан превыше всего. А он чуть не обменял его на тварь, чье существование является ошибкой природы. Он предал тебя, моя девочка.» Сжимаю зубы, одно воспоминание об этом разговоре выводит из себя. Знаешь, я боюсь, как бы Повелитель не попытался использовать Челси. Наклоняясь и поднимая медвежонка с пола. Он ничего не понимает. Ты не мог меня предать.
Падаю на кровать, прижимая игрушку к себе. Не честно. Опять вспоминаю нашу последнюю встречу: тебе требовался сотовый телефон, так как твой опять разрядился. Ты всегда, когда говорил с ней, становился другим. Да, я знала об этом твоем увлечении, знала и не одобряла. Но разве тебе нужны были мои советы. Переворачиваюсь на спину и бездумно смотрю в потолок. Вампиры не плачут, вампиры не имеют души, вампиры не умеют чувствовать, так почему мне так паршиво? Сжимаю игрушку в пальцах и слышу, как медленно рвется ткань. Да только так и надо. Никому нет никакого дела до того, что тут происходит. Никому нет дела, что ты больше не вернешься в замок. Нет, не так. Что ты больше не вернешься.
Отшвыриваю мишку прочь, садясь на кровати. Есть. Есть существо, которому не все равно. Если ты конечно не ошибался. Я надеюсь, что ты не ошибался, а если ошибался... Я усмехаюсь. Тогда я убью ее и здесь сеньор Аро не будет против.
Ну и где он? Оглядываю комнату. Где этот аппарат? Телефон находится на тумбочке, подползаю и принимаюсь просматривать исходящие. Довольно улыбаюсь и подношу трубку к уху. Считаю гудки. Я не понимаю, чего хочу добиться? Хочу причинить ей боль. Да, именно этого я и хочу. Наконец, но том конце появляется чье-то судорожное дыхание. Отлично.
– Надеюсь, ты счастлива, что его убили из-за тебя!
Дыхание обрывается на секунду, после чего идет поток информации, который я просто не воспринимаю. Она пытается оправдаться, объясниться. Неужели я решила, что она сможет меня понять?
– И что мой брат в тебе нашел? – этот вопрос не предназначается ней. Он риторический. Я не слушаю ее, я смотрю в никуда, вспоминая эпизод из нашей жизни.
Залитый солнцем луг. Мы сидим и едим землянику. Нам где-то лет пять, дары еще спят, и жизнь кажется прекрасной. У тебя разодрана нога, ты опять попытался убежать без меня, и напоролся на какую-то железяку. Мне жаль тебя, но ты сам виноват. Если бы мы были вдвоем – ничего не случилось бы. Я вновь повторяю тебе это в перерыве между поеданием ягоды. Ты пытаешься возразить, что это не так, но как-то не слишком уверенно. Потом говоришь что-то, и мы переползаем на другое место в поисках ягод. И все начинается с начала. Тогда мы были счастливы.
А теперь никаких мы!
– Хватит! – обрываю поток речи Ренесми. Я не хочу знать, любила ли она тебя или нет. Факт остается фактом – из-за нее теперь ничего и никогда не будет как раньше. Но она лишь недоразумение. Его ошибка. Надо было исполнить просьбу Эдварда и убить его тогда. И все было бы по-другому.
|
